Ирма

Она была весёлая, общительная, наглая и добрая. Мы с ней познакомились на дне рожденья Стрекозы, на какой-то вписке. Потом с этой впиской что-то стало, и они стали жить в другом месте. Это было осенью. Они часто приходили в гости. Ирма, Стрекоза и Санэк. Я тогда жила на Шелгунова, и гости часто циркулировали от Кристины ко мне и обратно. А зимой Ирма поселилась у меня. Она была беременна, и заморачивалась всякими курсами о родах. Она рассказывала истории о своих старых торчковских временах. Как она задвинулась винтом, который предполагался для всей тусовки, и её забрали в больницу с почечной недостаточностью. Такую историю помню.

А у меня тогда ехала крыша. Ко мне приходил вписываться некий Боб из Минска или откуда-то из Белоруссии. Это был страшный человек. Я не могла ему ни в чём отказать, как заколдованная. Я решила его больше не пускать, но не знала, как это сделать. И я легла спать в шкаф, а Ирме сказала, если придёт Боб, то пусть она его прогонит, если сможет. Ирма высказалась в том смысле, что ей это нефиг делать. И действительно, когда я спала, приходил Боб. И Ирма его прогнала. И он больше не приходил. Я была ей очень благодарна.

А потом у меня крыша съехала вообще, и я решила уезжать. Когда Ирма узнала об этом, она сказала: «А меня куда ты денешь?» Я сказала: «Я могу оставить тебе ключи, но тут же страшный сосед, и надо вести себя тихо». Это была коммуналка. Но соседа никто не боялся, кроме меня, а уж тем более, Ирма не боялась. Она обещала вести себя хорошо. Я оставила ей ключи и уехала. Я плохо помню, что потом было, но она ничего плохого не натворила, и даже с соседом всё обошлось.

Потом я её много раз видела в разных местах. У нас со Скифом в Москве, она была на последнем месяце, такая огромная. Рожала она у Васи и Кэнтис. Потом, уже с детьми обе, мы виделись у Лизки с Шуриком, и ещё в Царицыно. В Царицыно я её последний раз видела. У неё было уже двое детей, и она говорила, что она счастлива, потому что её любят. Ну, в смысле, муж любит. Я не знаю, кто был её мужем.

With love, Келли