Вместе 5
Варианты духовного поиска
Здравствуйте, люди! Лет в 10 я попробовал ходить в один "детский клуб", который, по сути, был просто сборищем десятка-полутора школьников – в одном из классов после занятий – в одной из школ небольшого и очень уютного городка... Плюс один педагог – такой типичный взлохмаченный очкарик, будто из фильма об учёных-энтузиастах; только люди такие были именно в жизни. Вступительным заданием было "написать репортаж из школьной столовой", а пока я ходил не как член клуба, а как кандидат. Члены там обменивались книжками – фантастика, приключения... И писали фантастические сочинения, например "Школа в 21 веке". Персонажи в этих сочинениях, естественно, летали по школе на антигравитаторах – ведь до 21 века было необозримо далеко – времена были ещё кондово советские...
Скажем, когда я спросил в городской библиотеке: "Нет ли у вас ещё книжек писателя Аксёнова?" – девушка заявила, что из троих Аксёновых кого-кого, а Василия у них нет и никогда не было. "Да как же, я её в прошлый раз сдал! Вот здесь на полке стояла"... И не мог понять, почему она меня нарочно обманывает (это же видно было!). Зацените времена и нравы, и это космодемьянское молчание перед 10-летним сопливым потенциальным подосланцем.
Если вы не знаете – и я ещё много лет не знал и обижался от непонимания – в 1975-м Аксёнов диссидировал на Запад. Кстати, именно в этом "Сундучке, в котором что-то стучит" мне впервые встретилось слово хиппи. Что-то вроде: "Звонок. Петя Ферапонтов открыл. На пороге стоял человек, одетый в мешок с дырками для рук и ног, и на груди его висел куриный бог. Хиппи – подумал Петя". Я спросил у мамы, кто такие хиппи. "А, – примерно так ответила мама, – Это такие бездельники, которые нигде не работают, никогда не моются, ходят в рваных джинсах и бродяжничают повсюду". Я подумал: никогда не мыться – вот это подвиг! А рваные джинсы, наверное, можно как-нибудь раздобыть...
Возвращаясь к детскому клубу, в тех самых временах и нравах. Ещё мы разбивались на две команды и играли в шарады – зачем, я тоже много-много лет не понимал. Очень недавно, когда за неимением взрослых учеников пришлось работать с детьми, я понял, что им, в общем, на хрен не нужны мои телеги, схемы и прочая психо-трихо-логия... А вот с помощью короткого, на пару минут, и совершенно бессмысленного упражнения можно сразу сплотить целую толпу незнакомых и стеснявшихся людей, пригласить к излучению радости, действия, импровизации – как сигнал светофора и мощный гудок: открыто!!!
Теперь я могу это всячески умно сформулировать: творческая открытость – готовность браться за нестандартные задачи – основа всякого развития. То есть у духовного пути (кто не понял, что это всё о нём) – та же основа. И эта же творческая открытость – возможно, также и вершина духовного пути! Потому что цель его – всеобщее счастье – это когда люди постоянно в импровизации всё новых способов проявить то сияние, тот кайф для всех, который вроде бы присущ нам изначально.
Чтобы понять это, достаточно оглянуться на себя. Вот сегодня залез на Хиппи.Ру и прочую красоту в сети, почитал, посмотрел фотки – и кого-то на фотках узнавая, кого-то нет – с одинаковой печалью! – почуял, что – после всех моих самадхи и переворотов жизни – она по-прежнему пролетает мимо!
И никогда я не был и близко к хипам, если со стороны посмотреть: вегетарианства толком не блюду, от пацифизма ушёл на другой полюс... Рисунки, в туманной юности с замиранием сердца сделанные ПРЯМО НА ОБОЯХ, давно уже попытался ободрать, чтоб не мешали медитации...
Гм. Впрочем, это ты верно говоришь: жалуясь на жизнь, похожим на хиппи не станешь... Лучше снова умную формулировку дам: главное средство духовного развития (и его цель) – творческая и дружелюбная атмосфера. Впрочем, нужны ли вам эти формулировки? Ведь и так ясно, что любое действие "по науке" есть применение шаблонов, со всеми вытекающими последствиями. Действие же интуитивное есть свободный проход энергии – в конечном счёте, из ниоткуда в никуда.
Возвращаясь от напускания тумана к боевому и политическому опыту, заодно отвечу на вопрос: если всё начинается и заканчивается творческим подходом (атмосферой), то никакая наука, типа, не нужна?.. Тут сразу вспоминается один деятель, пышно распустившийся на скудных поначалу просторах родного Инета. Он понимает – и проповедует – ценность вот этого вне-логико-шаблонного подхода. Но, отказываясь думать шаблонной "первой логикой", он предлагает "спонтанные дзенские" решения в лучших традициях обывательского бездумья. "Что делать, если ребёнок не слушается? – А побить его!" Оно, конечно, здорово – я согласен – не комплексовать, когда бьёшь ребёнка, но, может, лучше понять, что ему и не стоило слушаться такого родителя?..
Лирическое отступление: я, конечно, мог бы не вспоминать деятелей Инета, а из себя самого таких примеров больше привести – когда недостаток науки (или понимания?) ведёт к дурости... Но вы же понимаете, что гроссмейстеры в своих "Избранных партиях" обычно приводят те партии, в которых победили, а проиграл противник?..
Короче говоря, наука и анализ нужны: например, для разрушения старого, мешающего. И вот это устранение препятствий [тоже] можно назвать сутью духовного пути. Кто знает китайскую Книгу Перемен, там есть два основных способа выстраивать символы (скажем, триграммы) в ряд. Один порядок называется "прежденебесный", другой – "посленебесный". (Люди непонимающие, что к чему, могут переводить это как "прежнее небо" и "последующее небо". Отсюда такие слова появились и у лапушки Пелевина с его идиотскими мухоморами.) На самом деле: прежденебесный порядок – это путь, которым человек поднимается к небу, познаёт "его волю". Посленебесный – это путь возврата на землю, воплощения познанной воли. Первый – это познание и творение нового; второй – разрушение старого... (Впрочем, Книга Перемен – и её правильное использование – это особая тема.)
Я так и не стал членом детского клуба. Я не знал, что значит репортаж из школьной столовой и как его писать. Пришёл в столовую – там ничего особенного не происходит. Кончилось тем, что я стал класть на край стола алюминиевые вилки и ударом по кончику отправлять их в полёт по баллистической траектории. Должно быть, эта загадочная деятельность произвела неизгладимое впечатление на одну девочку, на год старше меня, которая появлялась поблизости, как Шерлок Холмс, в самые драматичные моменты моей тогдашней жизни. Я бы сказал, что она была в меня влюблена, но не уверен, что это точные слова. Одно дело "романтическая влюблённость", другое – когда ты узнаёшь, что более настоящий ты не в твоём теле, а в "другом человеке"...
Увы, в те годы я не умел ловить такие моменты, а теперь вряд ли кто узнает себя в этом лицемерном, циничном и потрёпанном существе. Никто и близко не сможет подойти из-за многих километров брони, сделанной из всяких "духовных практик", умных принципов и хронического неинтереса к людям.
Имя того преподавателя, который лохматый очкарик, я вряд ли сейчас вспомню, тем более – после всяких химических экспериментов с собственными мозгами, которые убили во мне поэта и многих других хороших людей. Я даже не помню название книжки, из которой он читал нам отрывки – что-то вроде "Письма из Индии полковника Кларка". Древняя Индия, о которой там шла речь, нравилась мне заранее, не знаю почему... Дикий Маугли, добрые слоны...
Итак, учитель читал нам о четырёх встречах, которые перевернули жизнь юного Будды (когда он, как бы, ещё не был буддой)... О том, что он понял: люди страдают, но у всех страданий есть причины. Можно устранить эти причины и избавиться от страданий!.. Вот удивительно, этот "метод причин и следствий", как я называл его всю последующую жизнь, кажется таким очевидным, да?.. Но так часто видишь людей, причём талантливых и умных, которые с кровью и брызгами тычутся в стену, вместо того, чтобы заняться увлекательным исследованием её причин...
Учитель читал о величайшем императоре Древней Индии Ашоке, который вслед за дедом и отцом продолжал расширять Империю... После очередной победы он ошеломил своих сановников и советников, объявив, что прекращает войну. Люди же страдают, – сказал Ашока, – На хрена это надо?
Представьте себе: тычешься в стенки среди этих взрослых, которые сами делают больно себе и другим... Которые сами не верят в то, что говорят и делают... да блин!..
ДУМАЮТ то, во что не верят! Проникнитесь, пожалуйста. (Как я этим проникся – история для отдельного рассказа...)
И вдруг – могучий властитель, не после поражения, а после победы! – сам решает прекратить войну, велит сажать вдоль дорог деревья, дающие тень, копать бесплатные колодцы и устраивать площадки для отдыха... (Кто читал лучшую книжку Киплинга "Ким", знает, что все эти удобства вдоль дорог к началу 20 века ещё существовали...) ...А также рассылать людей и выбивать надписи с учением о сострадании, сажать бесплатные лекарственные сады, строить бесплатные лечебницы для людей и животных... Недавно я нашёл кое-что об Ашоке в Инете – по преданию, после той битвы, где полегло 150000 защитников Калинги, от малых до старых, на кровавой траве, стоял Ашока в наслаждении своей мощью... И от закровавевшей реки поднялся отшельник – возможно, буддийский монах – с трупиком ребёнка на руках. "О великий владыка! – сказал он, – Не мог бы ты вернуть жизнь одному этому ребёнку?"
Мне было лет пять, когда произошёл Конец Света. Всё начиналось – как полагается – обыкновенно. Папа разговаривал с приятелем о чём-то увлекательном, ну и я вставил своё веское слово.
Не мешай, когда взрослые разговаривают, – попросил папа, – Пойди встань там в углу. (Только теперь, постарев – не скажу «повзрослев» – я начинаю понимать, какими великомучениками были мои предки.)
Рисунок на обоях был давно знаком, так что я обратил своё внимание на трубу парового отопления, что опускалась от потолка к батарее. Вторая костяшка моего мизинца укладывалась по окружности этой трубы раза три; во всяком случае, никак не четыре. Вот и повод выйти из угла!
– Пап, эта труба – три сантиметра в обхвате!
У папы, так сказать, глаза на лоб полезли, и он спросил, как это я мерял.
– Вот, – показываю, – Ты же сам говорил, что сантиметр – это вот столько.
Папа объяснил, что на самом деле сантиметр – это такое расстояние, которое отмечено на линейках… а линейку я могу посмотреть на столе… Догадываетесь, что я нашёл на столе?.. Правильно! Две линейки: деревянную и металлическую. Приложив их одну к другой, я обнаружил: там, где металлическая показывала двадцать сантиметров, на деревянной было девятнадцать с мелочью… А там, где на деревянной было двадцать, на металлической был двадцать один!
Держа обе линейки за спиной, я снова подошёл – мешать взрослой беседе – и спросил, на всех ли линейках сантиметры одинаковые. Ответ был безусловно положительный.
– Тогда, – спросил я, протягивая линейки, – Что это такое?
Немая сцена, достойная пера Гоголя… Папа что-то пытался бормотать – что всё в мире приблизительно – но я видел, что и для него эти линейки составляют непостижимую загадку бытия.
До того дня, человеческий мир казался мне таким незыблемым монументом точности и ясности, среди хаотического буйства окружающей природы. Всё круглое, сделанное людьми, было непостижимо круглым – я бы никогда не смог так нарисовать; всё прямое было непостижимо прямым… И вдруг выяснилось: человеческий мир вовсе не такой точный и определённый… но взрослые, видя это, продолжают верить в свои сказочные определённости!
Разницу линеек ещё можно как-то объяснить, хотя и не нужно. Но как люди могут думать то, во что сами не верят?
Примерно в те же времена за мной повадилось охотиться Чудище. Стоило мне погулять по какому-нибудь сну, как оно появлялось, догоняло меня – а убежать я не мог, оно было быстрее – и хватало меня, чтобы съесть. Единственным выходом было громко закричать, чтобы проснуться…
Родители, видно, обеспокоились, что я кричу каждую ночь, да по многу раз. Только заснёшь – тут тебе жуткий вопль из детской!.. Честно говоря, мне тоже было несладко. Наверное, тогда я и познакомился впервые с тётенькой из благородной профессии психиаторов… Ещё какой-то дядя пытался мне втолковать, что это чудище – во сне, так что оно не настоящее. Ага, как же: я его вижу, оно за мной гоняется, оно ко мне прикасается… (Глупый дядя.)
И вот, однажды ночью, сижу я на своей кровати с колотящимся сердцем… И в комнату входит мама. В белой ночной рубашке, в общем, настоящая такая мама. Вроде бы. И я думаю: мама это или под видом мамы – ведьма, которая хочет меня съесть? Медленно подходит, говорит что-то ласковое, успокоительное… Но с голосом у неё что-то не то. Вроде ласковый и спокойный, но вроде прячется за этим что-то ещё.
Смотрю на неё внимательно… и вдруг вижу: в области живота какое-то тёмное пятно. Ведьма!.. Кричу, вжимаюсь в спинку кровати, но бежать некуда. Она подходит – сейчас съест – и… просто гладит меня по голове. Ведьма, честное слово – но не съела…
И однажды, когда чудище снова догнало меня и стояло за левым плечом, потянувшись к моей руке… убегать бесполезно. В таком полном отчаянии – остаётся только обернуться… И вот мы стоим и смотрим друг на друга…
Больше кошмары мне не снились, почти никогда в жизни.
Страшнее было наяву.
«Будь как все, никакой учёбы экстерном, у тебя должно быть нормальное детство». «Нормальное детство» означало, что я должен отсидеть десятилетнюю повинность в школе – снова и снова решая однообразные задачки, переписывая и подчёркивая бесконечные части речи, и так далее, и так далее, и так далее без конца…
«Будь как все» означало, что ни в коем случае нельзя пользоваться своим умом. «Вот станешь взрослым – тогда и будешь сам решать, как лучше»… Каждый вечер я засыпал с мечтой: вот засну сейчас, а проснусь – бац – уже взрослый!
(Кто же знал, что такие желания исполняются…) Тот, кто жил в последующие годы, стоял иногда у окна и смотрел вниз: достаточно ли здесь высоко, чтобы прыгать, или только покалечусь, но останусь жив?
Каждый раз какое-то неясное воспоминание останавливало меня. Я не помнил, зачем, но знал, что нужно ещё пожить…
Много лет спустя, я умер именно у этого окна. Я выяснил, что выхода в этом сне просто не предусмотрено. Чтобы быть взрослым человеком, нужно завести семью. Получить хорошую работу, чтобы эту семью кормить… Сначала получить образование, необходимое для хорошей работы, и вообще…Так одно цепляется за другое, и никогда не настанет время сказать себе: «Всё, я взрослый и независимый. Мои задачи решены, можно просыпаться…»
Спасибо людям, которые в конце 80-х – начале 90-х начали издавать на русском книжки по чань-буддизму (он же дзен). Спасибо Карлосу Кастанеде, писавшему о магическом мире – который оказался более настоящим, чем та невидимая вата, что окружала нас.
Один из главных дзенских методов – сосредоточиться на коане, то есть на ситуации, в которой участвует проснувшийся ум.
Моя учёба, работа, семья – всё рассыпалось… Я не мог найти своего места в жизни. В жизни винтиков и ящичков. Оставался один вопрос: Кто я? Откуда я пришёл в этот мир? Где дорога назад? (Разные слова. Вопрос один и тот же.)
Сделать этот вопрос своей жизнью. Какое ваше самое заветное желание?.. Вы уверены?
Всматриваться в коан. Сделать его своим мировоззрением…
Некоторые люди говорят, что дзен – это не буддизм. Или что «официальный буддизм не признаёт дзен». Или что «буддизм – это не религия»…
Куклы в руках кукол…
Мнения – это мусор.
Быть умным, разбираться в чём-то – это мусор.
Надеяться, что твоя религия или твоё мировоззрение что-то тебе дадут (потому что они лучшие) – мусор.
Сущность буддизма – восьмеричный путь. Но можно идти восьмеричным путём и не говорить о нём как о восьмеричном пути. Дзен-буддисты чаще говорят: найди свою изначальную природу.
Быть буддистом – значит, прежде всего, «принять прибежище в Будде, Дхарме и Сангхе». Это не значит дать клятву верности по типу «я свой, так что любите меня».
Принять прибежище в Будде – значит определиться с направлением. Идти к пробуждению.
Принять прибежище в Дхарме, то есть в Учении – значит признать, что стоит на собственном опыте проверить слова одного жителя Древней Индии, прозванного Будда Шакьямуни (то есть Проснувшийся Мудрец из племени Шакьев) – который старался разными способами объяснить, как проснуться можем мы.
Слово «дхарма» означает не только Учение, но и закон, типа закона природы. И ещё «дхарма» означает «явление» – то, что является нам, то, что составляет нашу настоящую реальность. «Дхарма» – это настоящесть нашего ума. Реальность нашего сердца. Принять прибежище в Дхарме – значит действительно руководствоваться своей мудростью, откуда бы ни доносились её проблески.
Принять прибежище в Сангхе, то есть в Общине – значит признать, что есть существа, которые живут не ради эгоистичных целей… а для того, чтобы люди просыпались и переставали мучить себя…
«Принимать» какое-то мировоззрение и продолжать блуждание в свом кошмаре – нет никакого смысла.
Отвергать какое-то мировоззрение… и оставаться в тисках своего кошмара? Какой смысл?
Тот, кто принял прибежище в Сангхе, Дхарме и Будде – теоретически, принял правильное Кто, Как и Куда.
Немало лет прошло со дня моей «смерти». (Оказался я живой, на самом деле.) Немало книжек пролистал и медитаций перепробовал. Встретил однажды дзенского мастера. Спросил у него, в частности: каким методом мне лучше практиковать – коан использовать или медитацию Безмолвного Озарения?
А мастер учил обоим этим методам, но выбрать нужно какой-то один. И вот я думаю, сейчас этот умный, проницательный человек расскажет, каким людям что больше подходит. А он говорит:
– Ты сам смотри. Я не могу выбирать за вас.
Сайт Лёши Ку: http://yogic1.narod.ru/
