Дмитрий СМИРНОВ

БРЮКИ КЛЕШ
Последний подлинный хиппи растворился в просторах России

"Новая газета", 18.10.2001

Самая гениальная реклама — это, конечно же, «Вриглей Сперминт» и «Джуси фрут» без сахара. Гениальная не потому, что использует какие-то хитрые уловки или уникальные рекламные технологии, а потому что это все — правда. Вкус остается.

Помните эту рекламу? Сначала — «30 лет назад»: показывают двух хиппи, чистеньких, в новеньких джинсах от Версаче или Кельвина Кляйна, жующих «Сперминт».

Потом — «15 лет назад». Концерт то ли панковский, то ли металлический. Парень в косухе в первых рядах перестает трястись под музыку, замирает, вытаскивает все тот же неизменный «Сперминт», улыбается. Крупным планом — радостно-плейбойская улыбка парня (ничего не поделаешь, в рекламе все улыбки такие), белоснежная футболка, кожа косухи. По коже видно, что надевали косуху ровно один раз — на съемки рекламы, а футболку перед съемками застирали до блеска «Тайдом» в новой упаковке, с лимонным вкусом, чистота — чисто «Тайд», мама тратит, а дочка экономит, а вы обменяете пачку «Тайда» на две пачки обычного порошка?..

Убивают и ненадеванные джинсы хиппи, и совсем свежая косуха, и радостно-выхолощенные лица актеров, и прочее, и прочее.
Но ставит точку и все ставит на свои места слоган, превращая примитивно-лубочную рекламу в шедевр: «Мода меняется, а вкус остается».

О, да. Мода — это такая машинка, которая перерабатывает человеческие идеалы и социальные движения во что-то очень простое и приятное: в покрой брюк, в цвет блузона... «Зачем что-то запрещать, когда просто достаточно признать это модой и сделать популярным?» — этот принцип оказался куда более жизненным, чем разные тоталитарные запреты. Отобрать вкус у запретного плода очень просто: достаточно сделать его плодом обыкновенным, фруктис вульгарис. Дальше все просто — подмена хиппи на а-ля хиппи проходит быстро, безболезненно и незаметно.

Хиппи? А, да-да, конечно же, помню: это такие длинноволосые мирные парни в джинсах, феньках, повязках на голове и с пацификом. Все. «Сегодня хиппи снова в моде: не забудьте купить себе на лето пару брюк клеш».
— О, а че на тебе такой браслет? Ты, наверное, металлист?
— О, а че на тебе «Адидас»? Ты, наверное, спортсмен?
(Из непридуманного диалога.)

Панки? Punk is not dead? «Панк не умер, он просто так пахнет?» — старая хохма, только сегодня панк пахнет дезодорантом Gilette. Нет, по-моему, он все-таки умер.

Но все — правда. Бунт? Протест? Нигилизм?.. Вовсе нет: мода меняется, вкус остается.

Из всех моих знакомых назвать хиппи можно было, пожалуй, только одного. В его послужном списке были: перманентное отсутствие денег и долги, промискуитет, однополая любовь, незаконченное театральное училище, постоянные поиски смысла жизни и регулярные обретения его в самых неожиданных местах; на удивление неплохие стихи, несмотря на их суицидально-блюзовую тематику, из которых я помню теперь только одну строчку: «И имя твое на могиле моей»; игра в прятки с военкоматом, страстная любовь к Janis Joplin («Жоплин» — как он ее называл); подруга, опять же по имени Дженис, которой все-таки потом поставили диагноз «шизофрения»; самодельные «клеши», единственная, но тоже не самая плохая проба себя в качестве композитора; постоянные эксперименты со внешностью, в результате которых он был похож то на Киркорова, то на «быка»; страсть к second hand'у — помню, как сильно он обрадовался, когда я сказал, что он похож на нью-йоркского бомжа: перед ним, оказывается, стояла именно такая творческая задача; связь с 40-летней женщиной (самому ему было около восемнадцати); роль Деда Мороза на детском утреннике (откуда его, если мне не изменяет память, с позором выгнали); ночевки под мостом и стирка носков в Оби, ну и разные совсем уж забавные случаи: помню, как он, не поморщившись, единым порывом сожрал мой кактус только потому, что я неудачно пошутил, что это — мескалин.

Но, конечно, самым потрясающим из его талантов было умение попадать в удивительно глубокую Жэ (потому что просто «проблемами» ЭТО назвать было нельзя), чем он и занимался с завидной периодичностью, иногда втягивая туда за компанию и меня. Когда мне хватило ума свести его с одной моей знакомой, попадавшей туда Жэ столь же регулярно, их таланты так безумно наслоились и вошли в резонанс, что они чуть было не устроили мне карманную копию настоящего апокалипсиса.

Однако все удивительно хорошо кончилось. Лет пять назад он зашел ко мне в гости, взял погонять на пару дней то ли кофту, то ли жилетку — по-моему, у него как раз было свидание со своей 40-летней знакомой, — оставил мне почитать единственную распечатку его стихов, сказал, что позвонит дня через три. С тех пор я его и не видел. Возможно, он попал совсем уж в глубокую Жэ и не выбрался, возможно, уехал все-таки к отцу то ли в Орел, то ли в Нижний и, конечно же, непременно попал в Жэ уже там.
Сегодня хиппи снова в моде: не забудьте купить себе на лето пару брюк клеш.